Колодец словно бы притягивал Пина. Пока Хранители расстилали одеяла - как можно дальше от чёрной дыры, - Пин подполз к краю колодца и, подавив страх, заглянул внутрь. На него повеяло влажной прохладой. Не совсем понимая, чего ему хочется, он нашарил камень, швырнул его вниз, затаил дыхание и прислушался к тишине. Однако ему не хватило воздуха - так долго падал в колодец камень, - он несколько раз перевел дыхание и наконец услышал далёкий всплеск, многократно повторённый колодезным эхом.
- Дна нет... - говорит он с отчаянием. - я не умею понять. Всегда бывает дно. Они все ушли туда, а дна нет, и никто не вернулся... Мы должны туда идти?
Гэндальф опустился на корточки и обнял его за шею.
- Я не вижу здесь ямы, - говорит он на языке хоббитов. - Я вижу только ровный прямоугольник асфальта.
Пин тяжело дышит. Все мускулы его напряжены, и он всё теснее прижимается к Гэндальфу.
- Ты не можешь видеть, - говорит он. - Ты не умеешь. Четыре лестницы с дырчатыми ступенями. Стёрты. Блестят. Всё глубже и глубже. И никуда. Я не хочу туда. И не приказывай.
- Дружище, - говорит Гэндальф, - что это с тобой? Как я могу тебе приказывать?
- Не проси, - говорит Пин. - не зови. Не приглашай.
- Мы сейчас уйдём отсюда. - говорит Гэндальф.
- Да! И быстро!