kachur_donald | всяческая суета вокруг девяти принцев

Восемьдесят три процента дней в году начинаются одинаково: звенит будильник. Этот звон вливается в последние сны то судорожным стрекотанием итогового перфоратора, то гневными раскатами баса Фёдора Симеоновича, то скрежетом когтей василиска, играющего в термостате.
В то утро мне снился Модест Матвеевич Камноедов. Будто он стал заведующим вычислительного центра и учит меня работать на "Алдане". "Модест Матвеевич, — говорил я ему, — ведь всё, что вы мне советуете, — это какой-то болезненный бред". А он орал: "Вы мне это пр-р-рекратите! У вас тут все д-р-р-ребедень! Бели-бер-р-рда!" Тогда я сообразил, что это не Модест Матвеевич, а мой будильник "Дружба" на одиннадцати камнях, с изображением слоника с поднятым хоботом, забормотал: "Слышу, слышу", — и забил ладонью по столу вокруг будильника.
После целой вечности ожидания, кажется, что-то стало проясняться.
Я попытался пошевелить пальцами ног, и мне это удалось. Я лежал, распластавшись, в больничной постели. Обе мои ноги были в гипсе, но всё-таки это были мои ноги.
Я изо всех сил зажмурился, потом открыл глаза - и так три раза. Комната постепенно перестала вращаться передо мной и вокруг меня.
Но где это, чёрт побери, я находился?
Постепенно туман, застилавший мой мозг, начал рассеиваться, и я кое-что припомнил. Я вспомнил долгие тёмные ночи, санитарок и уколы. Каждый раз, как только я начинал приходить в сознание, меня тут же кололи из шприца какой-то гадостью. Так это всё и было. Да. Именно так. Но сейчас я чувствовал себя вполне прилично. По крайней мере, наполовину. И им придётся прекратить их лечение.
Прежде всего я отбросил одеяло и попытался воспарить над кроватью. Как всегда, без зарядки, без душа и завтрака это привело лишь к тому, что реактивный момент с силой вдавил меня в диван-кровать, и где-то подо мной соскочили и жалобно задребезжали пружины.